Жизнь она как огурец: сегодня в руках, а завтра - в заднице...
Что-то вдруг захотелось вспомнить родной фэндом....
название: Мистер Совершенство
фэндом: Weiss Kreuz
пейринг: Фудзимия Ран\Кроуфорд
жанр: романс
рейтинг: R
размер: предположительно мини
предупреждения: ООС, элементы БД, насилие,
посвящение: для Рыжая Стервь, хотевшей Кроуфорда-уке, причем с обоснуем. )))
тык
Пролог
Быть пророком сложно: каждое видение - это сотни, а то и тысячи, разбегающихся в разные стороны вероятностей. Не ошибиться, сделать правильный шаг, выбрать единственно верную тропинку среди множества вероятностей, которая через пару шагов тоже разбежится веером дорожек... И страшно. Страшно однажды уйти по этим тропинкам слишком далеко, так что забудешь дорогу обратно. Кроуфорд видел несчастных, заблудившихся на этом пути.
Пустые, бессмысленные глаза, безвольные лица, невнятно бормочущие губы, тела опутанные множеством проводов от тихо пищащих приборов. Зачем им сохраняли жизнь? Кому нужны были их туманные пророчества, составленные из разрозненных, полупонятных слов, записанных приставленными к пускающим слюни телам студентами-практикантами с факультета оракулов? Кроуфорд всегда полагал, что это делалось специально, чтобы будущие пророки впоследствии, когда их продадут "нужным" людям, были смирными и послушными, какие бы жестокие развлечения не устраивали себе их хозяева, автоматически становящиеся Якорями.
Именно эти воспоминания заставляли Кроуфорда яростно цепляться за реальный мир, соглашаться терпеть унижение от своего первого Якоря, которым стал его учитель и куратор герр Хаупман. Но самым мерзким и жестоким хозяином стал для него Такатори Рэйдзи. У этого человека была непомерная жажда власти и мания контроля. Именно тогда Кроуфорд стал мечтать о свободе. Нет, о Свободе! Именно так: с большой буквы. И не только мечтать.
Путь был долог и труден. Не последнюю роль в нем сыграла команда смешных, наивных мальчишек-идеалистов Вайсс - ими было так просто и легко манипулировать... И вот, наконец, она - Свобода! Но... вкус ее горек. Команда, которую он оберегал и вел за собой, выбрала для себя новые пути. Даже Шульдих, его несносный, вспыльчивый, переменчивый и непоседливый словно огонь, ставший для Кроуфорда спасением, его якорьком, ласковым и заботливым, ушел. Ушел искать свою судьбу. И Кроуфорд его отпустил, потому что знал: рядом с ним телепата не ждет ничего хорошего.
Он отпустил их всех. Оборвал даже те тонкие ниточки, что помогли ему выжить и победить Бергера, когда тот затащил его в свой внутренний мир. Отпустил, потому что во время того боя, на безжизненной пустыне своего внутреннего мира он увидел их Смерть. Ни одна общая тропинка не вела в будущее, зато поодиночке их тропинки росли и ветвились как молодые деревья в лесу. Кроме одной... его, Кроуфорда тропинки. Она была похожа на сухой, мертвый, покрытый плесенью куст ирги*.
Но Кроуфорд был не такой человек, чтобы опускать руки даже в самой безнадежной ситуации - он не сдавался, искал, менял исходные, менял себя... И, наконец, нашел! Маленький, зеленый побег на своем высохшем кусте.
Брэд Кроуфорд улыбнулся и сделал Шаг.
*Ирга - кустарник, родом из северной америки (melikedacha.ru/kustarniki/kustarnik-irga)
Часть первая.
Фудзимия Ран умирал. И был вполне доволен этим фактом. Просто у него больше не было причин цепляться за жизнь: месть свершилась, сестра здорова и счастлива, мировая справедливость... Вы смеетесь? В мире нет, и не может быть справедливости, есть долг, но Ран устал, так сильно устал. Устал быть убийцей, который когда-то верил в то, что он - карающий меч справедливости, устал быть один, но снова привязываться к кому-либо не желал из страха его потерять, устал нести вину, которая, как кислота разъедала его душу. Ран лежал на грязном асфальте и мечтательно улыбался снегу, падающему с затянутого серыми, тяжелыми тучами неба.
Увы, судьба в этот день оказалась не благосклонна исполнять сокровенные желания одного отдельно взятого убийцы - видимо слишком многими долгами была отягощена его карма. Благостную картину пасмурного неба заслонило темное пятно чьей-то физиономии, расплывающееся в мутнеющем взгляде, и смутно знакомый голос произнес:
- Держись! Ты нужен мне!
Больничные запахи и звуки одинаковы во всех странах, обезличенно стандартизированная обстановка и белые потолки навевают тоску. Сколько их уже было, пробуждений в таких вот белых, пахнущих лекарствами комнатах... Только раньше скуку выздоровления скрашивали сперва визиты родных, потом друзей. Больше к нему никто не придет, он сам вычеркнул из своей жизни всех, кто был ему хоть немного дорог - за его плечом всегда стояла смерть, и Ран больше не хотел, чтобы ее голодный взор упал еще на кого-то из них. иногда ему казалось, что сам он не человек, а шинигами и все, кто с ним осмелится соприкоснуться, неизбежно заражаются смертью. Так зачем ему жить?
Что может быть проще, чем выдернуть из иглы мягкую трубочку капельницы, чтобы в вену попал воздух и остановил его сердце? Но Рана останавливало воспоминание о словах, услышанных на грани забытья: "Ты мне нужен!". Неужели нашелся глупец, не побоявшийся прикоснуться к посланнику смерти? Какой глупец решил задержать его в смертном мире? "Что ж, - решил Ран. - Стоит задержаться и посмотреть на этого смельчака. Умереть я всегда успею".
Словно в ответ на его мысли, щелкнул язычок замка на двери и в палату зашел... он. Да, только у этого человека могло хватить нахальства вырвать из объятий смерти того, кто сам к ней стремился. Только этот самоуверенный до отвращения тип, всегда раздражавший Рана, мог успеть в последнюю минуту, а мог и раньше...
- Какого черта?! - Попытался вскинуться Ран, но был припечатан к постели двумя весьма сильными руками.
- Лежи. Тебе нельзя дергаться минимум десять дней, - спокойно сообщил ему Кроуфорд и, убедившись, что больной больше не делает попыток подпрыгнуть, отпустил Рана, чтобы пододвинуть к его постели стул, обнаружившийся возле окна.
- Чего тебе от меня надо? - Голос Фудзимии прозвучал слабой пародией на его обычно властный и твердый тон - после его сумасшедшего рывка довольно ощутимо дергало рану, противно кружилась голова, а во рту образовалась неприятная сухость.
- Ммм..., - Кроуфорд театрально задумался. - Может я решил стать добрым волшебником и спас тебя просто так, по старому знакомству?
- Ты? - Усмехнулся Ран. - Я скорей поверю в некий злодейский план, предусматривающий мое участие в убийстве пары десятков каких-нибудь особо злобных паранормов и разрушении очередного исторического памятника.
Взгляд оракула стал из ехидно-ироничного цепким и серьезным:
- А что, согласился бы?
Ран удивленно хмыкнул: "Неужели угадал?" и с изумлением понял, что действительно не против.
- Смотря, как попросишь...
Вот так, по-дружески, пикироваться с давним противником было неожиданно приятно. Ран окинул собеседника оценивающим взглядом. Светло-серый деловой костюм сидел на своем владельце, как всегда, идеально, легкая (явно дизайнерская) небрежность в прическе придавала мужчине налет светского лоска, волосы черные, хотя в последнюю их встречу, они были седыми. "Хорошая краска, - отметил про себя Фудзимия, - Смотрится очень естественно". Кроуфорд молчал, не мешая себя рассматривать.
- Ну, так как? - Снова подал голос Ран, когда молчание стало совсем уж неловким. - Какие там очередные Твари Тьмы мешают тебе завоевывать мировое господство?
- Увы, - развел руками кандидат в повелители мира. - Пока ничего конкретного предложить не могу. Ты немного не в форме и в силу этого для меня временно бесполезен.
- Что же не рассчитал получше? - Задал Ран вопрос, мучающий его с самого начала их странного разговора.
- Извини, в будние дни на дорогах такие пробки, даже мой дар не смог помочь приехать вовремя. Но, мне уже пора, - Кроуфорд резко оборвал беседу и, встав со стула, направился к двери. - Не скучай, я еще зайду, - бросил он в пол оборота и торопливо покинул палату.
Но, несмотря на скорость побега, а Ран точно чувствовал, что это был именно побег, Фудзимия успел заметить темные круги вокруг глаз и усталость на лице, которую было трудно рассмотреть, пока оракул сидел напротив окна, так, чтобы свет бил его собеседнику в глаза. Не заметить подобные признаки бессонницы он не мог - последние года полтора лицо самого Рана выглядело так же.
- Что же с тобой происходит, Кроуфорд? – Пробормотал Ран себе под нос. – Ни за что не поверю, что тебе тоже снятся убитые тобой люди.
Выздоровление шло медленно – лечащий врач что-то объяснял о попавшей в рану грязи, на что Ран, хмыкнув, ответил, что вряд ли убийца счел за труд заранее продезинфицировать свой нож и до использования хранил его в стерильной упаковке.
Наведывалась полиция. Взяли показания, записали адрес… По глазам было видно, что искать преступника никто не будет – попробуй найди в многомиллионном городе мальчишку, которого потерпевший и описать-то как следует не смог.
Кроуфорд появился снова только перед выпиской. Протянул пакет с вещами, новыми, но без магазинных ярлычков.
- Одевайся. Документы я уже забрал. Поедем, пообедаем, заодно и поговорим.
- Ты сам-то понимаешь, чего просишь?
Фудзимия сверкнул своими серыми, как сталь катаны, глазами, отставляя в сторону чашку с кофе.
- Не прошу, Ран. Не прошу, - ухмыльнулся Кроуфорд. – Ставлю перед фактом. Ты мне должен.
Он поправил очки и неторопливо сделал глоток из своей чашки. Кофе в этой маленькой кофейне варили отлично.
- Я все про тебя знаю, ты не только справишься, но еще и удовольствие от процесса получишь. Признайся, - мужчина подался вперед, пристально вглядываясь в глаза собеседника, - тебе всегда хотелось увидеть меня у своих ног, провести остро заточенным лезвием по моей коже, наслаждаясь видом выступающей из раны крови, ткнуть меня лицом в пол…
Чем дальше он говорил, тем сильнее бледнел сидящий напротив него парень. В попытке успокоиться он схватился за остывший уже кофе, но руки так тряслись, что чашку пришлось поставить на место.
- Ты сумасшедший! Я думал у вас в команде только один псих, но видимо ошибался.
Сердце Рана колотилось где-то в горле, мешая дышать, ноздри хищно раздувались, тонкие губы сжались в плотную полоску. Откуда этот человек мог знать то, что Ран прятал от самого себя? Постыдные желания причинять боль, властвовать над другими. Он наслаждался секундами триумфа, когда в глазах его жертв проявлялось понимание его власти над их жизнью и сам же корил себя за это. Это был его позор и его вина, которые разъедали душу подобно кислоте, а Кроуфорд тихим, вкрадчивым голосом предлагал ему на блюдечке власть над чужой жизнью не на секунду, не на миг, навсегда.
- Нет!
- Тогда убей меня. Не хочу жить пускающим слюни и гадящим под себя овощем.
- Я… помогу тебе, - годы жесткого самоконтроля помогли Рану взять себя в руки. – Но без этого… - он помотал в воздухе рукой. – Никаких извращений!
Кроуфорд грустно улыбнулся.
- Если бы можно было без них, я бы к тебе и не обратился. У меня всего два варианта: либо неземная любовь, либо эти, как ты их назвал, извращения. Любовь ты мне вряд ли сможешь гарантировать, тем более уже в ближайшие пару месяцев, а вот контроль… - от последнего слова Кроуфорда заметно передернуло. – Смешно, я всю жизнь боролся за его отсутствие, а сейчас убеждаю бывшего врага взять его на себя.
Вокруг бурлила жизнь, спешили куда-то за окном пешеходы, гудели машины вслед перебегающим дорогу торопыгам, болтали за соседними столиками дамочки, заглянувшие в кофейню отдохнуть после забега по магазинам. И только за столиком в углу время будто приостановило свой суматошный бег. Наконец Ран перестал кусать губы и поднял голову.
- Не хотелось бы закончить как твои предыдущие хозяева.
Было заметно, что в глубине души он уже согласился, но еще пытался найти отговорки.
- Всегда существует доля риска. Разве не делает она жизнь острее и интереснее?
- Я могу убить тебя, - Фудзимия вперил пристальный взгляд в лицо пророка.
Мужчина на мгновение прикрыл глаза и застыл, даже дышать перестал. Под закрытыми веками было видно, как двигаются глазные яблоки – это было похоже на фазу быстрого сна.
- Я все равно уже предлагал тебе это. Считай, что с этой минуты я вручил тебе свою жизнь, что с ней делать - теперь твоя забота, - открыв глаза, заявил Кроуфорд и, заметно расслабившись, откинулся на спинку стула.
- Эй, я еще не дал согласие! – воскликнул Ран, своей экспрессией привлекая к ним внимание других посетителей.
Кроуфорд ухмыльнулся и вскинул руку, подзывая официанта.
продолжение следует
название: Мистер Совершенство
фэндом: Weiss Kreuz
пейринг: Фудзимия Ран\Кроуфорд
жанр: романс
рейтинг: R
размер: предположительно мини
предупреждения: ООС, элементы БД, насилие,
посвящение: для Рыжая Стервь, хотевшей Кроуфорда-уке, причем с обоснуем. )))
тык
Пролог
Быть пророком сложно: каждое видение - это сотни, а то и тысячи, разбегающихся в разные стороны вероятностей. Не ошибиться, сделать правильный шаг, выбрать единственно верную тропинку среди множества вероятностей, которая через пару шагов тоже разбежится веером дорожек... И страшно. Страшно однажды уйти по этим тропинкам слишком далеко, так что забудешь дорогу обратно. Кроуфорд видел несчастных, заблудившихся на этом пути.
Пустые, бессмысленные глаза, безвольные лица, невнятно бормочущие губы, тела опутанные множеством проводов от тихо пищащих приборов. Зачем им сохраняли жизнь? Кому нужны были их туманные пророчества, составленные из разрозненных, полупонятных слов, записанных приставленными к пускающим слюни телам студентами-практикантами с факультета оракулов? Кроуфорд всегда полагал, что это делалось специально, чтобы будущие пророки впоследствии, когда их продадут "нужным" людям, были смирными и послушными, какие бы жестокие развлечения не устраивали себе их хозяева, автоматически становящиеся Якорями.
Именно эти воспоминания заставляли Кроуфорда яростно цепляться за реальный мир, соглашаться терпеть унижение от своего первого Якоря, которым стал его учитель и куратор герр Хаупман. Но самым мерзким и жестоким хозяином стал для него Такатори Рэйдзи. У этого человека была непомерная жажда власти и мания контроля. Именно тогда Кроуфорд стал мечтать о свободе. Нет, о Свободе! Именно так: с большой буквы. И не только мечтать.
Путь был долог и труден. Не последнюю роль в нем сыграла команда смешных, наивных мальчишек-идеалистов Вайсс - ими было так просто и легко манипулировать... И вот, наконец, она - Свобода! Но... вкус ее горек. Команда, которую он оберегал и вел за собой, выбрала для себя новые пути. Даже Шульдих, его несносный, вспыльчивый, переменчивый и непоседливый словно огонь, ставший для Кроуфорда спасением, его якорьком, ласковым и заботливым, ушел. Ушел искать свою судьбу. И Кроуфорд его отпустил, потому что знал: рядом с ним телепата не ждет ничего хорошего.
Он отпустил их всех. Оборвал даже те тонкие ниточки, что помогли ему выжить и победить Бергера, когда тот затащил его в свой внутренний мир. Отпустил, потому что во время того боя, на безжизненной пустыне своего внутреннего мира он увидел их Смерть. Ни одна общая тропинка не вела в будущее, зато поодиночке их тропинки росли и ветвились как молодые деревья в лесу. Кроме одной... его, Кроуфорда тропинки. Она была похожа на сухой, мертвый, покрытый плесенью куст ирги*.
Но Кроуфорд был не такой человек, чтобы опускать руки даже в самой безнадежной ситуации - он не сдавался, искал, менял исходные, менял себя... И, наконец, нашел! Маленький, зеленый побег на своем высохшем кусте.
Брэд Кроуфорд улыбнулся и сделал Шаг.
*Ирга - кустарник, родом из северной америки (melikedacha.ru/kustarniki/kustarnik-irga)
Часть первая.
Фудзимия Ран умирал. И был вполне доволен этим фактом. Просто у него больше не было причин цепляться за жизнь: месть свершилась, сестра здорова и счастлива, мировая справедливость... Вы смеетесь? В мире нет, и не может быть справедливости, есть долг, но Ран устал, так сильно устал. Устал быть убийцей, который когда-то верил в то, что он - карающий меч справедливости, устал быть один, но снова привязываться к кому-либо не желал из страха его потерять, устал нести вину, которая, как кислота разъедала его душу. Ран лежал на грязном асфальте и мечтательно улыбался снегу, падающему с затянутого серыми, тяжелыми тучами неба.
Увы, судьба в этот день оказалась не благосклонна исполнять сокровенные желания одного отдельно взятого убийцы - видимо слишком многими долгами была отягощена его карма. Благостную картину пасмурного неба заслонило темное пятно чьей-то физиономии, расплывающееся в мутнеющем взгляде, и смутно знакомый голос произнес:
- Держись! Ты нужен мне!
Больничные запахи и звуки одинаковы во всех странах, обезличенно стандартизированная обстановка и белые потолки навевают тоску. Сколько их уже было, пробуждений в таких вот белых, пахнущих лекарствами комнатах... Только раньше скуку выздоровления скрашивали сперва визиты родных, потом друзей. Больше к нему никто не придет, он сам вычеркнул из своей жизни всех, кто был ему хоть немного дорог - за его плечом всегда стояла смерть, и Ран больше не хотел, чтобы ее голодный взор упал еще на кого-то из них. иногда ему казалось, что сам он не человек, а шинигами и все, кто с ним осмелится соприкоснуться, неизбежно заражаются смертью. Так зачем ему жить?
Что может быть проще, чем выдернуть из иглы мягкую трубочку капельницы, чтобы в вену попал воздух и остановил его сердце? Но Рана останавливало воспоминание о словах, услышанных на грани забытья: "Ты мне нужен!". Неужели нашелся глупец, не побоявшийся прикоснуться к посланнику смерти? Какой глупец решил задержать его в смертном мире? "Что ж, - решил Ран. - Стоит задержаться и посмотреть на этого смельчака. Умереть я всегда успею".
Словно в ответ на его мысли, щелкнул язычок замка на двери и в палату зашел... он. Да, только у этого человека могло хватить нахальства вырвать из объятий смерти того, кто сам к ней стремился. Только этот самоуверенный до отвращения тип, всегда раздражавший Рана, мог успеть в последнюю минуту, а мог и раньше...
- Какого черта?! - Попытался вскинуться Ран, но был припечатан к постели двумя весьма сильными руками.
- Лежи. Тебе нельзя дергаться минимум десять дней, - спокойно сообщил ему Кроуфорд и, убедившись, что больной больше не делает попыток подпрыгнуть, отпустил Рана, чтобы пододвинуть к его постели стул, обнаружившийся возле окна.
- Чего тебе от меня надо? - Голос Фудзимии прозвучал слабой пародией на его обычно властный и твердый тон - после его сумасшедшего рывка довольно ощутимо дергало рану, противно кружилась голова, а во рту образовалась неприятная сухость.
- Ммм..., - Кроуфорд театрально задумался. - Может я решил стать добрым волшебником и спас тебя просто так, по старому знакомству?
- Ты? - Усмехнулся Ран. - Я скорей поверю в некий злодейский план, предусматривающий мое участие в убийстве пары десятков каких-нибудь особо злобных паранормов и разрушении очередного исторического памятника.
Взгляд оракула стал из ехидно-ироничного цепким и серьезным:
- А что, согласился бы?
Ран удивленно хмыкнул: "Неужели угадал?" и с изумлением понял, что действительно не против.
- Смотря, как попросишь...
Вот так, по-дружески, пикироваться с давним противником было неожиданно приятно. Ран окинул собеседника оценивающим взглядом. Светло-серый деловой костюм сидел на своем владельце, как всегда, идеально, легкая (явно дизайнерская) небрежность в прическе придавала мужчине налет светского лоска, волосы черные, хотя в последнюю их встречу, они были седыми. "Хорошая краска, - отметил про себя Фудзимия, - Смотрится очень естественно". Кроуфорд молчал, не мешая себя рассматривать.
- Ну, так как? - Снова подал голос Ран, когда молчание стало совсем уж неловким. - Какие там очередные Твари Тьмы мешают тебе завоевывать мировое господство?
- Увы, - развел руками кандидат в повелители мира. - Пока ничего конкретного предложить не могу. Ты немного не в форме и в силу этого для меня временно бесполезен.
- Что же не рассчитал получше? - Задал Ран вопрос, мучающий его с самого начала их странного разговора.
- Извини, в будние дни на дорогах такие пробки, даже мой дар не смог помочь приехать вовремя. Но, мне уже пора, - Кроуфорд резко оборвал беседу и, встав со стула, направился к двери. - Не скучай, я еще зайду, - бросил он в пол оборота и торопливо покинул палату.
Но, несмотря на скорость побега, а Ран точно чувствовал, что это был именно побег, Фудзимия успел заметить темные круги вокруг глаз и усталость на лице, которую было трудно рассмотреть, пока оракул сидел напротив окна, так, чтобы свет бил его собеседнику в глаза. Не заметить подобные признаки бессонницы он не мог - последние года полтора лицо самого Рана выглядело так же.
- Что же с тобой происходит, Кроуфорд? – Пробормотал Ран себе под нос. – Ни за что не поверю, что тебе тоже снятся убитые тобой люди.
Выздоровление шло медленно – лечащий врач что-то объяснял о попавшей в рану грязи, на что Ран, хмыкнув, ответил, что вряд ли убийца счел за труд заранее продезинфицировать свой нож и до использования хранил его в стерильной упаковке.
Наведывалась полиция. Взяли показания, записали адрес… По глазам было видно, что искать преступника никто не будет – попробуй найди в многомиллионном городе мальчишку, которого потерпевший и описать-то как следует не смог.
Кроуфорд появился снова только перед выпиской. Протянул пакет с вещами, новыми, но без магазинных ярлычков.
- Одевайся. Документы я уже забрал. Поедем, пообедаем, заодно и поговорим.
- Ты сам-то понимаешь, чего просишь?
Фудзимия сверкнул своими серыми, как сталь катаны, глазами, отставляя в сторону чашку с кофе.
- Не прошу, Ран. Не прошу, - ухмыльнулся Кроуфорд. – Ставлю перед фактом. Ты мне должен.
Он поправил очки и неторопливо сделал глоток из своей чашки. Кофе в этой маленькой кофейне варили отлично.
- Я все про тебя знаю, ты не только справишься, но еще и удовольствие от процесса получишь. Признайся, - мужчина подался вперед, пристально вглядываясь в глаза собеседника, - тебе всегда хотелось увидеть меня у своих ног, провести остро заточенным лезвием по моей коже, наслаждаясь видом выступающей из раны крови, ткнуть меня лицом в пол…
Чем дальше он говорил, тем сильнее бледнел сидящий напротив него парень. В попытке успокоиться он схватился за остывший уже кофе, но руки так тряслись, что чашку пришлось поставить на место.
- Ты сумасшедший! Я думал у вас в команде только один псих, но видимо ошибался.
Сердце Рана колотилось где-то в горле, мешая дышать, ноздри хищно раздувались, тонкие губы сжались в плотную полоску. Откуда этот человек мог знать то, что Ран прятал от самого себя? Постыдные желания причинять боль, властвовать над другими. Он наслаждался секундами триумфа, когда в глазах его жертв проявлялось понимание его власти над их жизнью и сам же корил себя за это. Это был его позор и его вина, которые разъедали душу подобно кислоте, а Кроуфорд тихим, вкрадчивым голосом предлагал ему на блюдечке власть над чужой жизнью не на секунду, не на миг, навсегда.
- Нет!
- Тогда убей меня. Не хочу жить пускающим слюни и гадящим под себя овощем.
- Я… помогу тебе, - годы жесткого самоконтроля помогли Рану взять себя в руки. – Но без этого… - он помотал в воздухе рукой. – Никаких извращений!
Кроуфорд грустно улыбнулся.
- Если бы можно было без них, я бы к тебе и не обратился. У меня всего два варианта: либо неземная любовь, либо эти, как ты их назвал, извращения. Любовь ты мне вряд ли сможешь гарантировать, тем более уже в ближайшие пару месяцев, а вот контроль… - от последнего слова Кроуфорда заметно передернуло. – Смешно, я всю жизнь боролся за его отсутствие, а сейчас убеждаю бывшего врага взять его на себя.
Вокруг бурлила жизнь, спешили куда-то за окном пешеходы, гудели машины вслед перебегающим дорогу торопыгам, болтали за соседними столиками дамочки, заглянувшие в кофейню отдохнуть после забега по магазинам. И только за столиком в углу время будто приостановило свой суматошный бег. Наконец Ран перестал кусать губы и поднял голову.
- Не хотелось бы закончить как твои предыдущие хозяева.
Было заметно, что в глубине души он уже согласился, но еще пытался найти отговорки.
- Всегда существует доля риска. Разве не делает она жизнь острее и интереснее?
- Я могу убить тебя, - Фудзимия вперил пристальный взгляд в лицо пророка.
Мужчина на мгновение прикрыл глаза и застыл, даже дышать перестал. Под закрытыми веками было видно, как двигаются глазные яблоки – это было похоже на фазу быстрого сна.
- Я все равно уже предлагал тебе это. Считай, что с этой минуты я вручил тебе свою жизнь, что с ней делать - теперь твоя забота, - открыв глаза, заявил Кроуфорд и, заметно расслабившись, откинулся на спинку стула.
- Эй, я еще не дал согласие! – воскликнул Ран, своей экспрессией привлекая к ним внимание других посетителей.
Кроуфорд ухмыльнулся и вскинул руку, подзывая официанта.
продолжение следует
@темы: слэш (яой), WK, Фудзимия Ран\Кроуфорд, Мистер совершенство
Аррр! Кажется, я знаю, откуда родом эта идея))
обезличенно стандартизированная обстановка и белые потоки навевают тоску.
М? Потоки или потолки?))
Вообще, прочла с огромным интересом! И буду ждать продолжения))
Здесь вот ещё что интересно - что будет с Раном? Он либо изживёт свои закидоны, либо они поработят его душу.
мне очень понравилось про серые глаза)) Они у него ведь и вправду серые.
Хотя его моральный облик меня несколько озадачил, но иначе нельзя написать про то, что задумано.
И меня очень занимает мысль что именно делали с Оракулом его прежние наставники-якоря и хозяева-якоря? Как-то при мысли о том, что можно сделать с таким сильным и красивым мужчиной, моё сердце начинает биться быстрее. А то такой прям весь из себя... Так и хочется на колени поставить.
после его сумасшедшего рывка довольно ощутимо дергало рану, противно кружилась голова, а во рту образовалась противная сухость.
Может, "неприятная сухость"? Чтобы не было повтора.
спасиб ))
да, а как Кроуфорд узнал о тайных желаниях Рана? Догадался?
Вот еще! У него для таких вещей телепат прикомандирован был! Просто раньше ему без надобности было инфу использовать, а как прижало - вспомнил )))
поня-а-атно))
Часть вторая
- Кроуфорд, ты понимаешь насколько раздражающа твоя манера вести себя? - Ран нервно стегнул себя по ноге хлыстом. – Только ты можешь просить выпороть тебя с таким видом, словно принимаешь иностранных послов в собственном королевском дворце! И это стоя на коленях!
Оракул, молча, пожал голыми плечами, не отрывая глаз от пола.
- Вот скажи мне, зачем тебе вся эта атрибутика? Я тебя спрашиваю, отвечай!
- Пойми, Ран, - ровным тоном, ничем не показывая, что его уже утомили подобные вопросы, ответил Кроуфорд. – С помощью ритуалов, проще всего закрепить нужные реакции, создать условный рефлекс. Мне нужен Якорь, а лучший стимул для создания рефлекса – боль. Ты причиняешь боль, мое тело привыкает реагировать определенным образом. Мне нужно научиться фокусировать внимание на тебе в любом состоянии, реагировать на твой голос, прикосновение. И у нас слишком мало времени, чтобы делать это постепенно.
Ран вслушивался в его слова, желая и страшась согласиться с доводами своей добровольной жертвы. Всем своим существом он мечтал вспороть эту бархатную кожу, с тоненькими, едва заметными ниточками старых шрамов, яростными ударами сплетенных в упругий жгут полосок кожи. Стереть эту снисходительную полуулыбку с красиво очерченных губ и увидеть, как они искривятся от боли, пощечиной сбить на пол эту самоуверенную сволочь, смеющую указывать ему, потомку благородных самураев, что делать. Кончики пальцев зудели от желания почувствовать контраст между гладкостью кожи и вздувшимися, горячими рубцами от ударов.
Ран ненавидел себя за эти желания, он боролся с ними с самого детства, смирял себя, держал в ежовых рукавицах, не позволял никому приблизиться к себе настолько, чтобы увидеть это его уродство. Он и с сестрой, поэтому предпочитал общаться по телефону, через океан – так надежнее не дотянется до нее яд его души. А сейчас этот глупый варвар предлагал ему то, от чего он бежал всю свою жизнь. Хорошо хоть желания убить, пока не наблюдается. Пока.
Эта мысль потянула за собой другую:
- У тебя аптечка-то хоть есть, самоубийца?
- В шкафчике, в ванной, - последовал немедленный ответ.
Ран тяжело вздохнул. Всегда предусмотрительный и параноидально осторожный оракул, вручив свою жизнь в руки Фудзимии, стал беспечным словно ребенок. Заботься теперь о нем. Мало ему было возни с командой психически неуравновешенных подростков, навязался на его голову этот… этот… Как будто Рану своих тараканов мало! Ткнув хлыст в зубы американцу – хочет изображать послушную собачку, пусть изображает, - Ран пошел за аптечкой. Содержимое небольшого пластикового контейнера его порадовало: нашатырь, кровеостанавливающие, обеззараживающие, успокаивающие и сердечные средства были в наличии, так же как таблетки от давления и бинты.
В комнате все было по-прежнему. Кроуфорд ни на миллиметр не изменил положения тела, Ран одобрительно хмыкнул – выдержка у этого человека отличная. Спина ровная, голова все так же наклонена, глаза смотрят в пол, дышит размеренно, во рту хлыст… Красиво! А ведь наверняка уже испытывает неудобство от долгой неподвижности. Ладно, получит он свою порку, только сперва…
- Ты вроде боксом когда-то занимался? – Отобрав хлыст, Ран кинул его на стол и, дождавшись утвердительного кивка, продолжил: - Разминочный комплекс хоть один да должен знать. Вставай, разогрей мышцы! Массаж тебе делать слишком жирно будет. – Как фехтовальщик, Ран отлично знал, что «холодные» мышцы это – гарантированная травма, а проснувшееся в нем чувство ответственности требовало обезопасить доверившегося ему человека, со всех сторон.
Смотреть на прекрасно развитое физически, сильное тело было приятно. «Надо будет научить Брэда нескольким красивым ката», - решил Фудзимия.
- Брэээд, - он негромко покатал на языке это имя. Короткое, удобное, не то, что эта языколомная фамилия. – Думаю, я буду называть тебя Брэд. Зачем тебе фамилия, если ты сам отказался от собственной жизни? Тебе и имя-то не положено, но надо же мне тебя как-то называть.
Ран понемногу начинал привыкать к мысли, что это тело отныне принадлежит ему. Оракул явно умеет подчиняться, и настроен весьма серьезно. Попробуем, - решился Ран, - вдруг это поможет утихомирить и своих внутренних демонов? Однако надо постараться не перегнуть палку, чтобы из разряда «неизбежное зло», к коему наверняка причислил Рана оракул, не перейти в разряд «подлежит немедленному уничтожению».
- Хватит, - остановил он мужчину. – На колени.
Кроуфорд быстро, но изящно выполнил приказ, по его губам скользнула едва заметная улыбка. Высокомерная, полная превосходства улыбка Оракула из Шварц, вызывающая желание поставить наглеца на место. Ран шагнул к Кроуфорду и, жестко ухватив того за волосы на затылке, заставил его поднять лицо.
- Ты получишь свою боль, но запомни: я сделаю это потому, что мне доставит удовольствие причинить ее тебе, а не потому, что ты этого захотел!
Идеально-равнодушная маска на лице и лукавые огоньки в беззащитных без привычных очков глазах.
- Мы оба сошли с ума! – вздохнул Ран. Свистнул рассекаемый хлыстом воздух. В лабиринте вероятностей появилась новая, выписывающая безумные петли тропинка.
Ррррааааннн!!!
вот вам ваш ДС и красивый Кроуфорд на коленях, а я пошла спать! Наслаждайтесь!
М--м-м, кто как, а я наслаждаюсь)))
А про саму порку-то мы почитаем, или нам просто сообщают о ней, а то раз пошла такая пьянка...
Да, вот ещё что))
Мы оба сошли с ума! – вздохнул Ран. Свистнул рассекаемый хлыстом воздух. В лабиринте вероятностей появилась новая, выписывающая безумные петли тропинка.
Тире в начале не нужно?
ну-у-у-у, тогда даю автору установку на приятные сладкие-сладкие сны!)) Тем более, что тот, кто так хорошо поработал, заслуживает всего самого лучшего))
будет вам и порка и ужастики из прошлого и прочие вкусности.
Аххх! Вот это я всё люблю)) С другими, не с собой
рррр!!!
Да, уже и отвлекать-то стыдно, но спрошу: Кроуфорд-то голый, а Ран - в "спецодежде" или, так сказать, в штатском?
Какой-то я озабоченный читатель
бгггггг ты "штатское" Рана из второго сезона видела?
Из "Глюэна"? Ага)) Я ещё его крашерский плащ помню, с пряжками и голыми плечами
А Брэдли у нас не голый, а в штанишках! Нефиг блядство разводить!
Ах да! Они же ради высшей цели. Как я могла забыть!
Но про штанишки мне-таки в голову не пришло, спасибо, что пояснила))
шибари будет. Ран же у нас японец ))))
Спину ощутимо саднило даже в неподвижном состоянии. Ран переусердствовал вчера? Или это он сам просто отвык от подобных ощущений? Кроуфорд попробовал приподняться. Тело от макушки до пяток прошило болью, мужчина зашипел и вполголоса выругался. Рядом раздался сонный голос:
- Не ной, я был предельно аккуратен, даже ни одного разрыва не осталось. Смажем синяки мазью, и будешь бегать, как новенький.
Ран? Кроуфорд вздрогнул, снова растревожив спину. Они что, спали вместе? Это конечно тоже придется, но не хотелось бы вот так сразу. Как любой нормальный человек, Кроуфорд хотел бы сперва немного привыкнуть к партнеру. Он проанализировал посылаемые телом сигналы. Нет, характерные ощущения в области пониже спины отсутствовали, зато у кровати валялись испачканные полотенца.
- Fucking sheet!
- Хочешь орать, свали в другую комнату, - проворчал Фудзимия, пинком спихивая соседа с постели, - а мне дай поспать, у меня послеоперационный восстановительный период.
- Уууу! Садист-недоучка! – взвыл Кроуфорд, приземляясь коленями на жесткий пол.
- Скажешь, не сам такого искал? – парировал Ран, все же поднимаясь с постели и осторожно потягиваясь. Раненый живот все еще давал о себе знать. – Брэд, да ты хуже будильника! Того хоть заткнуть можно.
Кроуфорд удивленно взглянул на него. Фудзимия вел себя странно: всегда безукоризненно вежливый и закомплексованный, этим утром он был весьма раскован и даже, кажется, пробовал шутить.
- Хмм, - решив прояснить для себя один вопрос, подал голос оракул. – Ты не подскажешь мне, что мы делаем в одной постели?
Ран ухмыльнулся и, скорчив торжественную рожу, заявил:
- Ты сам говорил, что тебе надо привыкнуть ко мне. Вот и привыкай! И будь благодарен за мои титанические усилия по претворению, заметь, твоей гениальной идеи в жизнь.
- О, великий белый господин, - так же театрально-торжественно провыл Кроуфорд, - твой недостойный раб склоняется перед твоей мудростью и добротой, твое самопожертвование не имеет себе равных, твоя макушка попирает небо, а ноги земную твердь!
- Так-то лучше, - кивнул ему Ран и скомандовал: - Марш в душ! Погрейся там хорошенько, потом намажем тебе спину.
Зеркало в ванной показало, что Фудзимия был прав и не все так страшно как казалось: спина порадовала отсутствием открытых ран и абстрактным геометрическим узором начерченным, словно по линейке.
- Вот ведь, художник-извращенец, - хмыкнул про себя Кроуфорд и полез мыться.
Когда он вернулся в спальню, этот аккуратист Ран уже успел не только встать и одеться, но и заправить постель, и уничтожить улики, так смутившие Кроуфорда спросонья. На кровати, поверх покрывала, лежало полотенце, на тумбочке тюбик неоспорина*.
- Ложись, жертва собственной гениальности, лечить тебя будем, - усмехнулся Ран, указывая рукой на полотенце. Японец сегодня был до странности улыбчив и говорлив.
А у Рана в крови все еще бродили эндорфины, количество которых, ну никоим образом, не уменьшалось при взгляде на разукрашенную спину Кроуфорда. Ран мечтательно прикрыл глаза, вспоминая события вчерашнего дня.
Первый удар оказался слишком силен и заставил Кроуфорда со стоном выдохнуть воздух – это было приятно, но грозило слишком быстрым окончанием удовольствия, поэтому Ран решил немного его, удовольствие, растянуть. Не зная, что делать, он какое-то время ограничивался легким «пошлепыванием», что довело его добровольную жертву до сердитого сопения и нетерпеливого ерзания. Кожа на спине Кроуфорда немного порозовела, лишь след от первого удара выделялся более ярким цветом и припухлостью. Это навело Рана на мысль, сможет ли он «нарисовать» вторую полоску равно удаленной от первой. Смог.
Кроуфорд резко выдохнул и чуть заметно прогнулся, видимо от неожиданности. Или от боли? В Ране проснулся дух экспериментаторства. Как будет реагировать жертва, если бить все время с постоянной силой, и как на неожиданные всплески боли посреди равномерно слабых ударов? Постоянно прилагаемая сила не принесла ожидаемого удовлетворения: Кроуфорд просто застыл истуканом и вздрагивал, когда плетеная поверхность хлыста касалась кожи. Да еще от широких замахов начал ныть шов на животе. Зато при втором варианте подопытный вел себя не в пример живее: шумно дышал, постанывал, подавался навстречу ударам, выгибал спину. Это понравилось Рану куда больше – безумие и жажда крови отступали, можно было убедить себя, что все происходящее делается с обоюдного согласия и ко взаимному удовольствию. Просто такая игра. А раз партнер не возражает, можно позволить себе еще немного – проверить станут ли вскрики громче, если при ударах захлестывать самым кончиком хлыста там, где кисточка, на соски, но для этого надо поднять «жертве» руки и сцепить их за головой.
В измененном состоянии сознания, в котором пребывал в тот момент Ран, ему показалось, что неправильно заставлять Кроуфорда держать руки на весу – он же устанет. И тогда ему вспомнились некоторые эпизоды его общения с Сионом, тот был поклонником искусства шибари** и пару раз (ну, может чуть больше) убалтывал Рана побыть моделью. Наибольшей любовью Сиона пользовалась обвязка Эби***, но Рану она не нравилась, да и времени требовала достаточно много, поэтому он остановил свой выбор на «Кобре». «Кобра» - простая обвязка, не требующая особого мастерства, выполняется быстро, выглядит эстетично. Называется она так из-за того, что зафиксированные в ней руки похожи на капюшон одноименной змеи.
Простая бельевая веревка нашлась быстро. Оказалось, что в гостиной Кроуфорда есть все – заранее готовился или просто запасливый? Ран сноровисто связал мужчине запястья, завел их за голову и свободным концом шнура обвел плечи, пропуская веревку позади шеи, что дополнительным бонусом заставляло модель все время держать голову склоненной. Готово! Ран полюбовался на ставшего еще привлекательнее от беспомощного положения мужчину и снова взялся за хлыст.
К своему стыду Ран почувствовал, что снова возбуждается. Вчера он позволил себе чуть приослабить жесткий самоконтроль и наслаждаться моментом, что закономерно привело к сексуальному возбуждению. Да и как можно было не поддаться очарованию сильного, красивого и одновременно такого беспомощного, находящегося в его полной власти Кроуфорда, тихо постанывающего и изгибающегося всем телом в попытке уйти от жалящих его поцелуев плети. Кроуфорд даже впал в некое подобие транса, хныкал и просил позволить ему кончить. Ран освободил мужчину от веревок, отдрочил им обоим, потом обиходил себя и засыпающего на ходу Брэда, помог ему добраться до кровати, но уйти в свою спальню уже не смог. Брэд вцепился в него, как младенец в любимого плюшевого мишку и невнятно забормотал что-то о холоде, одиночестве и еще каких-то глупостях типа «обнять-пожалеть», Ран плюнул и остался. Кровать у Кроуфорда была широкая и удобная, а Ран слишком устал и хотел спать.
Разбудили его вопли Кроуфорда, чем он весьма был недоволен – Ран не привык спать с кем-то и, к тому же, по утрам был весьма раздражителен. Зато шокированное выражение на лице мужчины уставившегося на скомканные полотенца возле кровати компенсировало ему и раннюю побудку и ночное бдение над мечущимся от жара больным. Ночи в Нью-Иорке душные, а у Кроуфорда после порки закономерно поднялась температура, так что пришлось Рану вставать и обтирать страдальца влажными полотенцами. Можно было бы тогда и уйти, но Ран всегда был ответственным молодым человеком и совесть не позволила ему бросить пострадавшего от его же руки больного.
Судя по возмущенным воплям, температура уже спала, и больной чувствовал себя вполне бодро. Что там навоображал себе Кроуфорд было вполне понятно, хоть и оказалось правдиво лишь отчасти, все же удовольствие они оба получили, пусть и от руки, и не в этой комнате. Рану было немного стыдно за это, поэтому он быстренько отправил Кроуфорда в ванную, а сам занялся уничтожением компромата. Едва он закончил, как появился американец, который совершенно не заморачиваясь по поводу одежды, просто обернул полотенцем бедра, а ложась на кровать, и вовсе его скинул.
Ран сглотнул ставшую вязкой слюну. Красивый, хищный зверь, с пропорционально развитыми мускулами, а на левой ягодице трогательная ямочка. «Спокойно Ран!» - одернул себя японец и сосредоточил свое внимание на том, что выше, то есть - спине. Мда… постарался он вчера хорошо: розовые, кое-где наливавшиеся синевой рубцы сплошным ковром покрывали его вчерашнее поле деятельности, на ребрах лиловели синяки в виде крохотных треугольничков. «Чем это я так?» – озадачился Ран. Он согрел мазь на пальцах и начал осторожно смазывать пострадавшие места. К сожалению совсем осторожно не получилось – руки мужчины, а особенно фехтовальщика далеки от нежности и гладкости, они покрыты мозолями и грубы, но Кроуфорд стоически молчал, не позволяя себе ни звука.
Закончив с процедурой Ран обеспокоенно заглянул в лицо «пациента», опасаясь, что снова поднялась температура и тот мог потерять сознание. Увиденное его удивило: рот Кроуфорда был приоткрыт, дыхание поверхностное, глаза затуманены удовольствием.
- Тьфу! Извращенец чертов! – Выругался Ран и выскочил из спальни.
Судя по всему, времена ему предстояли веселые. Но, готовя на кухне завтрак для двоих, он впервые за последние полгода подумал, что чувствует себя по-настоящему живым и... наслаждается этим.
======================================================
*Неоспорин, Neosporin – заживляющая мазь. Используется для обезболивания, профилактики и борьбы с инфекцией и ускорения заживления ран. Оригинальный состав мази содержит три различных антибиотика: бацитрацин, неомицин и полимиксин. В относительно небольшом количестве также: анальгетик прамоксин , какао-масло, хлопковое масло, пируват натрия, токоферола ацетат и вазелин.
**Шибари - японское искусство эстетического бондажа. В практике используются в основном верёвки. Отличительными особенностями являются повышенная сложность и эстетичность обвязок. (кому интересно могут просветиться здесь obitelb.ucoz.ru/forum/9-169-1)
***Эби - обвязка человека в коленопреклоненной позе. Длительное нахождение в этой позе – пытка.
неправильно заставлять Кроуфорда держать руки на весу – он же устанет какой он у нас заботливый!!!))
А уж ямочка на ягодице Кроуфорда... Почему я не художник!!!
я тут долго не писала, потому что систематизировала собственные ощущения))
Первое, что хочу сказать - это, конечно, то, что получилось очень зримо, словно смотришь фильм, в котором можешь рассмотреть подробно все детали и детальки.
За что большое спасибо!
И про Фудзимию. Мне всё понравилось, причём очень-очень, но вот Домспейса я у него не увидела(( А ведь это очень яркие и сильные ощущения
В общем, спасибо тебе огромное! И с нетерпением жду продолжения)))
могу)) Опыта у меня хоть и немного, но зато это было, блин, ярко!
Только в личку, ага?)) И где-то через час, а то у меня тут дел накопилось
Но у Кроуфорда сабспейс, да?