В прошедшем, 45 туре на постельке было очень скучно. Кроме меня появился только один автор и тот остался в випах ((((...

среда, 17 октября 2012

07:33

Nejdana

Жизнь она как огурец: сегодня в руках, а завтра - в заднице...

В прошедшем, 45 туре на постельке было очень скучно. Кроме меня появился только один автор и тот остался в випах ((((( Коментили мало, даже никто не покритиковал - грустно ((( В общем выкладываю в дневе то, чего я награфоманила за прошедший месяц, чтобы оно не потерялось.

Название: Простые будни белый убийц

Фэндом: Weiss Kreuz
Персонажи: Вайсс
Рейтинг: PG-13
Жанры: Слэш (яой), Юмор
Предупреждения: OOC, Нецензурная лексика
Размер: Драббл

- Ну, вариантов тут два, - радостно улыбнулся напарнику Оми.– Следуя простейшему алгоритму…

- О, ради бога! Я только не пойму нафига ты внутрь лазил и полчаса там руками копался, раз все еще сомневаешься, - взвыл Кен. – Хватит болтать и вставляй уже эту штуку скорее – сил нет ждать!

Чибик смутился и покраснел.

- А если сломается?

- Да, что там может сломаться-то? Костей в нем точно нет, так же как и в твоемязыке! – Кен раздраженно покосился на вытертый ковер под ногами. – А нет, так можешь воспользоваться языком. Айя приказал вылизать, вот и вылизывай!

- Кен-кун, - голос Оми задрожал от обиды, а в по-детски невинных, голубых глазах заблестели слезинки. – Как ты можешь предлагать мнетакое.

- Пфф… Ты сам кричал: «Я опытней тебя, предоставь все мне!»,- Кен обвиняющее ткнул в младшего товарища пальцем. – Если мне придется ждатьеще полчаса, я просто взорвусь! А если мы не успеем до прихода Айи, то он нам обоим вставит по самое не балуй!

Оми расстроено посмотрел на упругий толстый предмет у себя вруках и предложил:

- Может Йоджи позовем?

- Не получится, - покачал головой Кен. – Йоджи сейчас вмагазине. Ублажает Айю, чтобы тот выделил денег на ремонт «севена», разбитогоКудо на прошлой неделе.

Чибик вздохнул и сунул, наконец, гофрированный шланг в одноиз двух отверстий расположенных на корпусе новейшей модели пылесоса, купленноговчера их бесстрашным лидером на распродаже. Кен отважно нажал на кнопку.Пылесос взвыл и выпустил облачко вонючего дыма.

Белые убийцы пылесоса переглянулись.

- Песец, - озвучил младшенький Вайсс свои знания опредставителях северной полярной фауны.

- Вот теперь Айя нас всех точно вы..ет… без смазки… -мертвым голосом произнес Кен и, посмотрев на побелевшего чибика, уточнил: - Вмозг.

Внизу, на первом этаже, хлопнула входная дверь...

Название: Вспомнить все

Бета: Layveiya
Фэндом: Weiss Kreuz
Персонажи: Шульдих\Хидака
Рейтинг: R
Жанры: Слэш (яой), Флафф, AU
Предупреждения: OOC
Размер: Мини

читать дальше- Finita la comedia, - усмехнулся Шульдих опуская свою «Барракуду»*.
Он ласково называл этот револьвер «моя рыбка» и считал отличной шуткой, что оружие, изначально предназначавшееся для полицейских, используется для убийства таких вот «защитников справедливости», как тот белый котенок, что сейчас тщетно скреб ногтями пол, в попытке удержать ускользающую от него жизнь.
- Тц-тц-тц, - с деланным огорчением покачал головой Шульдих, присаживаясь на корточки перед японцем, у которого уже мутнели глаза, а на губах пузырилась кровь из простреленного в нескольких местах легкого. Он нежно провел пальцем по испачканной кровью скуле хрипящего парня, стирая мокрую дорожку от слез. – Dumme, kleine Miezekatze*, зачем ты полез в эти игры?
В глазах парня, на мгновение, появилось и пропало какое-то отчаянное сожаление. Шульдих перестал бы уважать себя, если бы позволил себе оставить загадку без внимания, а потом мучиться от невозможности узнать, что это было. Он предвкушающее облизнулся и ворвался в угасающий разум. Шульдих был коллекционером. Он собирал чужие мысли и воспоминания. Собирал их потому, что своих у него практически не было – такова уж оборотная сторона его дара, телепатии.
"Давай же, кätzchen", - потребовал он, насильно удерживая сознание Сибиряка, не давая тому соскользнуть в желанную тьму. – "Расскажи мне, о чем ты настолько сожалеешь в последние минуты своей жизни, что не можешь сдержать слез".
"Я уже никогда не увижу твою улыбку", - слабо отозвался на его призыв молодой японец.
"Baka, я столько раз смеялся тебе в лицо", - раздраженно подумал Шульдих.
"Сам ты - дурак, глупый гайдзин", - донеслась до него ответная мысль. – "Это была гримаса боли и ярости, а я хотел увидеть улыбку. Простую человеческую улыбку. Мне всегда хотелось верить, что ты – человек, а не демон, каким хочешь казаться".
В горле у парня забулькало, он судорожно выгнулся в попытке сделать последний вдох, и вдруг его сознание заполнила яркая картинка улыбающегося рыжего мальчишки. Яркая россыпь веснушек, сколотый уголок переднего зуба, смеющиеся, синие, как летнее небо, глаза…
- Что?!! Как? Эй, ты! Не смей умирать! Ублюдок! А ну, вернись! – заорал немец падая на колени перед Сибиряком.
В его голове безумных хороводом кружили вопросы.

Хидака пришел в себя от острой боли, сопровождающей каждый его вдох. Белый потолок с такими же стенами, и тихое пиканье приборов, подсказали, что он находится в больнице.
- Я жив? - удивился Кен.
Последним его воспоминанием было склонившееся на ним лицо шварцевского телепата, который перед этим всадил в него три пули. С первого же дня их встречи в Хидаке жило странное влечение к этому человеку, как будто он его уже знал когда-то и не просто знал, а этот человек был ему дорог.
Кен выдернул иглу капельницы, торчавшую из его руки и попытался встать. Больница была сейчас не самым безопасным для него местом – накануне Вайсс были объявлены преступниками и на них велась облава. «Конеко» подвергся нападению и больше не мог служить базой, Персия убит, в стране объявлено военное положение.
Ребра резко запротестовали, кажется сломаны – на груди тугая повязка. Проклятый телепат его пинал что ли? Или это от пуль? Дышать удавалось с большим трудом, голова кружилась, перед глазами мельтешили черные точки. Кен со стоном повалился назад на кровать.
- Полежу еще чуть-чуть, - решил он.
Прибежала медсестра, видимо привлеченная изменившимся сигналом прибора, считывающего состояние больного, снова прилепила все оборванные присоски, непрерывно укоряя его за плохое поведение, и сделала укол, от которого боль в груди немного утихла, но зато потянуло в сон. «Как там парни, живы ли еще?» - успел подумать Кен прежде, чем отяжелевшие веки закрылись и усталый, без сновидений сон сморил его.

- Йо, Кен-кун, - Шульдих ворвался в палату, словно цунами. Такой же неотвратимый и шумный. – «Тебя зовут Матсуда Кен, ты попал в перестрелку на улице. Я – твой сослуживец. Мы вместе ходили попить пивка после работы. Я не пострадал, поэтому принес тебя сюда», - быстро проинструктировал он лежащего на кровати Кена с помощью телепатии, пока тот не кинулся его убивать.
Хидака в первый момент дернулся, но послушно застыл на месте и даже сумел выдавить кривую улыбку.
- Спасибо, что не бросил, - проскрипел он вынужденную благодарность, мысленно же недоумевал: - "Почему не добил? Зачем спас?" - И глубоко внутри отчаянное беспокойство: - "Что с ребятами?"
- Все наши живы, только вашего завотделом поцарапало слегка, - вслух успокоил его Шульдих.
Белый убийца так забавно удивлялся, что немец не удержался от искушения еще больше удивить и шокировать его. Конечно же, в своем духе. При желании он мог передвигаться очень быстро, Хидака даже глазом не успел моргнуть, как Шульдих был уже рядом с ним.
- Я так рад, что с тобой тоже все в порядке, - воскликнул он экспрессивно и, схватив лицо Кена в ладони, смачно поцеловал.
О, эти выпученные от ужаса глаза! Шульдих вовсю наслаждался замешательством Кена.
- Я бы не пережил, если бы потерял тебя, - пафосно произнес он, рисуясь на публику.
Стоявшая в дверях медсестра покраснела и принялась поправлять очки.
- Девушка, Вы не могли бы оставить нас наедине? Хотя бы на полчасика, - Шульдих умел быть очень обаятельным, при необходимости.
- Хорошо, Йонсен-сан, но…- медсестра строго погрозила пальцем, - Не вздумайте утомлять больного, ему пока противопоказаны физические нагрузки. – И исчезла со смущенным хихиканьем.
- Ты… ты… Что тебе от меня надо, Шварц! – выплюнул Хидака, кипя негодованием, как только из палаты исчезли посторонние уши.
От ярости у него даже появились силы немного приподняться с постели.
- Спокойно, Кен-чан, - Шульдих схватил его за плечи и припечатал к кровати. – Ты же слышал: тебе «противопоказаны физические нагрузки».
Кен зарычал от собственного бессилия.
- А надо мне от тебя сущую малость, - интимно прошептал ему Шульдих, обдавая ушную раковину горячим дыханием. – Ответь: откуда ты меня знаешь?
- Совсем сбрендил, Шварц? – вытаращил глаза Кен. – Ты телохранитель Такатори и совсем недавно пытался меня убить. Как я мог тебя не запомнить?
- Да нет же! - с досадой перебил его немец. – Тут, - он ткнул пальцем в середину лба собеседника, - Ты видел меня. Видел задолго до нашей встречи в Японии. Как ты мог меня видеть? Я никогда не был в Японии до этого, а ты никогда не выезжал за границу. Откуда у тебя может быть воспоминание обо мне-ребенке?
- Не знаю я ничего такого, и знать не хочу! – взвился Кен. – Ты же телепат, вот и посмотри сам!
- Я мог бы вывернуть твой мозг наизнанку, - зловеще прошипел телепат, - И у Вайсс, вместо боевика, был бы пускающий слюни идиот, но мне стало интересно получить эти сведения от тебя добровольно. Можешь упасть ниц и поблагодарить меня за это, – ухмыльнулся он, всем телом впитывая испуг лежащего перед ним беспомощного парня.
Кену только сейчас пришла в голову мысль, что именно так и должен был поступить Шварц, он ведь враг, тварь тьмы, безжалостный психопат. Наслаждающийся страданиями жертв.
- Эй, - возмутился Шульдих, - Ты меня с Фарфарелло не путай! Псих у нас в команде он!
- Почему? – Хидака пытливо взглянул ему в глаза.
- Почему Фарфи псих? – не понял немец.
- Нет, почему ты не поступил… так? – долго смотреть в лицо Шульдиху Кен не смог. Слишком близко тот находился, слишком свежи были воспоминания о поцелуе, тепло которого еще помнили губы Хидаки. За несколько десятков секунд молчания, что хранил немец, Кен покраснел, как свекла, и был вынужден отвернуться, чтобы перестать пялиться на губы собеседника.
- Можешь считать, что мне стало скучно и я, таким образом, решил развлечься, - наконец, соизволил ответить Шульдих.
Настоящая же причина была в том, что даже выверни он Кену «мозги наизнанку», как пугал только что, все равно получил бы только картинку или две. Чтобы получить полноценное воспоминание, надо чтобы человек сам сознательно его вызвал, вспомнил свои чувства, запахи, ощущения. Пока Кен был без сознания, Шульдих пытался подтолкнуть его воспоминания, но видимо эта их часть лежала так глубоко, что Хидака даже не подозревал об их существовании, либо он сознательно заставил себя забыть.
И был еще один нюанс, который не давал Шульдиху покоя. Когда он изо всех сил удерживал душу (или как там называется нечто, что составляет саму суть человека, его личность), то понял, что Кен ему доверяет, на подсознательном уровне. Если человек тебя ненавидит, то хоть задницу себе от натуги порви, но ты не сумеешь его вытащить почти что с «того света».
У него и не должно было получиться, и если бы Шульдих сперва подумал прежде, чем кидаться спасать Хидаку, то даже не стал бы и пытаться. Просто в тот момент он был настолько огорошен мелькнувшем в мозгу Кена образом, что вцепился в того мертвой хваткой. А Кен неожиданно потянулся ему навстречу. Потянулся, как к старому, проверенному другу, веря и не сомневаясь ни на секунду.
- Ох, прости-прости, мне уже пора идти, - Шульдих небрежным жестом взлохматил Кену волосы.
После того, как он спас парня, ему все время хотелось прикоснуться, чтобы вновь ощутить его доверие и приязнь. Но, находясь в сознании, Хидака излучал ярость, испуг, недоумение, смущение, все что угодно, кроме того, что жаждал вкусить Шульдих. Однако Шульдих гордился тем, что всегда добивался желаемого. Ну, или почти всегда.
– Не скучай, liebe, я еще загляну, - он послал Кену воздушный поцелуй и выскользнул из палаты.
"Ублюдок!"- подумал вслед ему Хидака и получил в ответ порцию ментальной щекотки, видимо означавшую смех.

Шульдих не любил думать, он любил действовать. Когда действуешь, не планируя заранее, Брэду сложнее предсказать твои действия. Буддисты правы: мысль – это уже действие, мысль изменяет мир. Но сейчас Шульдиху следовало подумать, как он будет обманывать Брэда, что не знает, куда могли податься Вайсс, после того, как их кошачий домик разнесли вдребезги. А еще, как объяснить ему, что Хидака жив. Маленький белый убийца начнет усиленно мыслить после посещения телепата, планировать месть или что-то еще, а значит скоро засветится на радаре оракула. Если не придумать подходящего предлога оставить его в живых, то Брэд просто прикажет убить вайсеныша Наги или Фарфарелло, а Шульдиху устроит показательную «порку».
В конце концов Шульдих пришел к выводу, что честность – лучшая политика, а Кроуфорд на порядок умнее его. Вот пусть и придумает сам, как сберечь жизнь Хидаки. Надо только правильно попросить. Рискованно, но когда это его останавливало?
- Брэээд, - вернувшись домой Шульидх специально дождался, хорошего, расслабленного настроения оракула, прихорошился, сварил кофе по любимому рецепту Кроуфорда.
- Чего тебе? – оракул, как всегда не утруждает себя вежливостью с подчиненными, усмехнулся Шульдих.
- Сделай мне маленький подарочек? – отдав кофе, Шульдих опустился на пол, кладя голову на колени оракулу и преданно заглядывая ему в глаза.
- Да? И сколько он стоит, что тебе не хватает денег купить его самому? – Кроуфорд отхлебнул кофе и довольно прикрыл глаза.
- А его за деньги не купишь, - телепат нежно потерся щекой о ширинку мужчины. – Но получить его мне можешь помочь только ты, - немного лести никогда не мешало.
- Ладно, - Кроуфорд шире развел колени, подпуская телепата к «сокровенному». Он никогда не принуждал Шульдиха к чему-то большему, чем безукоризненная работа в команде, но и не отказывался, когда инициативу проявлял сам немец. – Чего твоя душенька желает?

- Лучше бы ты меня убил, - безнадежно произнес Кен, отпихивая от себя приставучего телепата. За те несколько недель, что Хидаке пришлось провести в больнице, Шульдих успел достать его, что говорится, «до печёнок». – Не помню я тебя, и помнить не желаю! Ну, что ты ко мне пристал?
- Нет помнишь. И я докопаюсь до этого воспоминания, чего бы мне это ни стоило! Где-то там, - Шульдих, уже осточертевшим Кену жестом, ткнул пальцем в середину его лба, - сидит необходимая мне информация. Можешь не сомневаться, что я ее получу. Ты как, уже можешь дышать нормально?
- А причем здесь это? – удивился Кен неожиданной смене темы.
- Притом, - дыхание телепата пощекотало напряженно сжатые губы парня, - Что тебе понадобится весь объем твоих легких, когда я займусь раскопками в твоем мозгу.
Звучало угрожающе. «Весь объем легких? Он собирается меня пытать что ли?» - Кену на ум приходило только такое объяснение: - «Он намекает, что придется много кричать?»
- О да, покричать тебе тоже придется, - плотоядно ухмыльнулся Шульдих. – Но не от боли.
«А от чего?» - не понял Кен.
Шульдих отодвинулся и Хидака, к своему удивлению, еле сдержал разочарованный вздох.
«Я что, хотел, чтобы он меня поцеловал?!» - с ужасом подумал он.
Выражение лица телепата явно говорило: «О да, детка, хотел. И я знаю об этом».
- Пошел прочь из моей головы! – взъярился Кен.
- Дай мне то, что я хочу, и я оставлю тебя в покое, - улыбнулся Шульдих своим широким ртом и по-блядски облизнул губы.
Кен ощутил, что, по крайней мере, одна часть его тела чувствует себя полностью здоровой и полной сил. Он покраснел и отвел глаза.
- Я не могу вспомнить то, что ты хочешь, - пробормотал он, всеми силами желая найти чертово воспоминание, чтобы проклятый телепат перестал наконец смущать его мысли и тело.
- Тебе и не придется делать это самому, - змеем-искусителем пропел Шульдих. – От тебя потребуется только довериться мне и позволить погрузиться на самое дно твоей памяти.
Прозвучало это совершенно непристойно. Кен судорожно вздохнул – все что делал или говорил телепат несло отчетливый сексуальный подтекст. Довериться твари тьмы? Он шутит?
- Ладно, я попробую, - сдался Кен. – Что для этого потребуется?
- Сущая ерунда, - довольно мурлыкнул Шульдих. – Добровольно впустить меня в свой разум и свое тело.
Ээээ?!!

Мальчишка был такой вкусный, так ярко чувствовал. Шульдих наслаждался его метаниями от ярости к испугу, от ненависти к вожделению. Когда он, наконец, сдался, Шульдих внутренне возликовал. Есть! Он еще не доверяет, шокирован требованием Шульдиха, но в душе уже смирился, сам пока не осознавая этого.
Можно было бы обойтись без секса, но во-первых, такое тесное соприкосновение тел и разумов позволяло Шульдиху намного легче пробираться в те уголки памяти, которые были скрыты даже от хозяина мозга, а во-вторых… так ведь намного интереснее.
- Впусти меня, - Шульдих склонился над Сибиряком, ограничивая его свободу поставленными по обе стороны от него руками, но еще не прикасаясь. – Я буду очень нежным.
- И потом ты меня отпустишь? – замерев, как кролик перед удавом, прошептал Кен.
- Я даже скажу тебе, где остальные котята, и помогу вам выбраться из той задницы, в которую вы угодили, - с честным-пречестным лицом пообещал Шульдих.
Кроуфорд, выполняя данное обещание, просмотрел вероятное будущее и увидев, что без своих товарищей по команде Сибиряк не выживет. Пришлось спасать и их, но сообщать эти подробности Хидаке он пока не собирался.
- А…
- Шшш, - немец пресек дальнейшие расспросы легким поцелуем. – Сперва оплата, потом товар. Тебя устраивает озвученная цена?
- Да, - кивнул, все еще сильно зажатый, Кен.
Шульдих довольно ухмыльнулся и приступил к совращению. Он никуда не торопился, никто сюда не войдет, чтобы помешать им - медперсонал, после небольшого внушения, просто не заметит дверь в палату Сибиряка. Немец принялся медленно исследовать лицо Кена нежными поцелуями, прошелся по щекам, закрыл прикосновениями теплых губ глаза, проследил линию скул, спустился к аккуратному ушку, уделил тщательное внимание шее. Когда он добрался до ключиц, Кен уже неровно дышал и поерзывал.
- Не спеши, кätzchen, - шепнул ему телепат, - Нам ведь нужно, чтобы ты был, как следует расслаблен и открыт для меня.
А Кен подумал, что все что говорит Шульдих звучит невероятно пошло и двусмысленно.
- Рад, что ты так думаешь, - мурлыкнул Шульдих и принялся за уже отвердевшие горошины сосков.
Кен закусил запястье и начал издавать тихие поскуливания, и Шульдих нырнул в его память, оставив своего сознания контролировать действия своего тела и отслеживать реакцию Хидаки на эти действия.
Сибиряку очень нравилось когда ему целуют живот, но не нравилось когда проводят пальцами по бокам, нравилось поглаживание бедер, но не нравились прикосновения под коленями, нравилось толкаться в горячий рот Шульдиха и не нравилось, когда его движения ограничивали. Шульдих не подготовился заранее, – он же не оракул – но в медицинском учреждении всегда можно найти что-то, что сойдет за лубрикант.
- Прости, малыш, тебе так будет удобнее, - извинился Шульдих перед разочарованно застонавшим Кеном, отстраняясь, чтобы перевернуть его на живот и приподнять бедра. – Да и ребрам твоим лишняя нагрузка ни к чему.
Кен испуганно выдохнул, почувствовав вторжение в свое тело, но быстро расслабился, выгибая спину под поцелуями.
- Да, кätzchen, станцуй для меня, - простонал Шульдих начиная двигаться, сперва плавно и неспешно, постепенно наращивая темп и глубину проникновения.
И Кен танцевал в его руках. Он выгибал спину, вскидывал голову, цеплялся пальцами за простыню, подавался навстречу бедрами, издавал тихие ахи и сладкие стоны.
На пике удовольствия, разум мальчишки, наконец-то, раскрылся полностью и Шульдих ухватил тот самый кусочек памяти, что упорно не хотел ему показываться.
Маленький Кен сидит в сером тумане, вокруг проплывают чьи-то тени. Кену страшно и одиноко, потому что его родителей больше нет, он один в огромном холодном мире. Прямо с похорон, его забрала незнакомая женщина в монашеском одеянии и отвела в приют, где полно злых, жестоких детей. Он уснул и оказался в этом тумане, не зная, как из него выбраться. Вдруг он слышит чей-то голос.
- Привет! Ты почему здесь сидишь? Здесь нельзя сидеть, пойдем. Куда тебе надо?
Перед ним стоит мальчик-огонь: ярко желтая рубашка, рыжие волосы, веселые веснушки на щеках.
- Я заблудился, - всхлипывает Кен. – Я не знаю куда идти.
Мальчик-огонь задумчиво хмурит бровки.
- Я знаю, что делать! - наконец, радостно восклицает он. – Мне недавно наставник показывал!
Мальчик подбегает к Кену и тянет его за руку, помогая подняться, а потом прижимается к его губам своими. Так даже мама никогда не делала, но Кену нравится.
- Нашел! – кричит мальчик и тянет Кена за собой. А потом Кен просыпается, а вокруг него суетятся люди в белых халатах.

Эпилог.
- Брэээд… - Шульдих снова стоял перед Кроуфордом с чашкой кофе и невинным взглядом. – Помнишь котенка которого я просил оставить в живых?
- Ну, - оракул одарил своего подчиненного подозрительным взглядом.
- Можно я оставлю его себе?
Маленькой слабостью Кроуфорда было потакание капризам очаровательного, рыжего телепата. Оракул был готов выполнять все его прихоти, но при условии, что тот никогда об этом не догадается, иначе совсем сядет на шею. Кроуфорд старательно укрепил свои ментальные щиты и высокомерно глянул на Шульдиха поверх очков:
- Ты представляешь, во что это тебе обойдется? Однажды ты окажешься должен мне на всю оставшуюся жизнь.
- А когда меня это останавливало? – улыбнулся ему телепат.
- Договорились, - кивнул Кроуфорд.
Недавние видения показали ему весьма заманчивое будущее. Гибель старейшин, рушащаяся башня, свобода и… где-то на периферии, мелькала очаровательная красноволосая головка, спасенного недавно, за компанию с новым увлечением Шульдиха, лидера забавной кошачьей команды.

*Револьвер «Барракуда» getwar.ru/belgijjskijj-revolver-barrakuda-fn-ba...
** Dumme kleine Miezekatze (нем) – глупый, маленький котенок.
*** кätzchen(нем) – котенок.

@темы: слэш (яой), WK, "постелька"